Нашествие

[Sider]

Опять по исторической теме. Начал копаться в сети, Дневник, и был немало удивлен тем, что этого текста на просторах Интернета не нашел. Упоминания - да, цитаты, отдельные строчки... Но нигде целиком. Во всяком случае, мне не попался.
Написал по памяти, так что не уверен насчет запятых.
Обидно за эту вещь, моя любимая.

Вронский, Юрий Петрович
«Нашествие хана Батыя на Рязань»

Русь объята на юго-востоке
Небывалым жестоким пожаром:
Из степей на рязанскую землю
Повалила орда кочевая
Страшной огненной саранчой.
Исчислять татарскую силу –
Что ковшами вычерпывать Волгу.
Воздвигать для пришельцев преграду –
Что плотину строить для ветра.
Ни обычаем, ни обличьем
Эти люди на нас не похожи:
Низкорослы и смуглокожи,
А мечи их не прямы, а кривы.
А слова их коварны и лживы.
Обещаньям их верить нельзя.
Зажигают село или город –
Тут и греются возле пожара,
Как мы греемся возле костра,
А потом на пожарище этом
На угольях конину пекут.
Все сжигают они по дороге,
Что с собою им взять не под силу.
Все живое они убивают,
Что с собою не могут угнать,
И дымящейся черной пустыней
После них остается земля.

Но до града Владимира ветер
Не донес еще запаха гари.
Князь Георгий пирует с дружиной,
Возвратясь с удачной охоты:
Нынче тур им попался огромный,
Мало стало таких великанов,
А рогов столь длинных не видел
Даже самый старый боярин.
На исходе ноябрь промозглый,
Но уютно в гриднице княжьей.
На столе жаркое дымится:
Тут зверина, говядина, птица.
Ходит чаша по кругу, как солнце,
И весельем гостей одаряет,
Мед им в голову ударяет
И развязывает языки.
Похваляются друг перед другом:
Тот медведя убил кулаком,
Этот вышел на тура с ножом.
Третий пуще народ удивил –
Воробья на лету подстрелил.

Вдруг какой-то неведомый воин
В княжью гридницу быстро вошел.
Поклонился, перекрестился
И сказал великому князю:
«От Рязанского князя с поклоном
Прискакал я к тебе во Владимир.
Князь велел передать, что татары
К нам в рязанскую землю явились.
И просил, что б ты вышел на помощь,
Или выслал войско хотя бы.
И еще умолял он не медлить,
Ведь врагов подождать не заставишь».
Усмехнулся Георгий: «Не медлить!
Ишь ты быстрый какой, а скажи-ка,
Вы Чернигов на помощь не звали?»
«Звали», - тихо ответил гонец.
«Ну и что же Черниговский князь?
Он, небось, поспешил к вам на помощь?»
«Нет», - ответил гонец еще тише
И умолк, потупясь угрюмо.
Князь опять усмехнулся «Не медлить!
Ну, а если я вовсе не выйду?
Сам не выйду и войско не вышлю?»
«Плохо, князь. Все потонем в крови.
Как покончат татары с Рязанью,
Сразу двинут к тебе, во Владимир.
Ту же самую чашу ты выпьешь».
Князь сурово сказал: «Возвращайся.
И Рязанским князьям передай:
Может, помнят они, что когда-то
Разоряли окраины наши,
И что я проучил их примерно.
Так пускай же теперь басурмане
Их накажут за те же бесчинства.
Обо мне ты печешься напрасно.
Коль татары в отчину нашу
Сунут нос – проучу их жестоко,
Как и вас, бывало, учил.
Только звать на помощь не буду».
Как ушел Рязанский гонец,
Князь велел гуслярам-запевалам
Запевать веселые песни,
Чтобы снова радость, как пламя,
В княжьей гриднице заполыхало.
Но веселые старые песни
Вот уже и невеселы будто.
Не пылает пламенем радость –
Всем другое мерещится пламя.
Даже мед уж не сладок, как прежде,
Словно этот рязанский посланец
Отравил его горечью слов.
Князь, дружина и гусляры
Пили, если, пели, плясали...
Все старались веселье вернуть.
Но оно с той поры во Владимир
Никогда уже не возвращалось...
***
Ростовскому епископу Кириллу
Случалось с Бела озера весною
К себе в Ростов Великий возвращаться.
Ни ласковое солнце, ни ручьи
Не веселили старца, как бывало –
Скорбел он крепко о народе русском
И небеса молил о милосердье.
Рязань и все другие города земли рязанской
Сжег Батый проклятый.
Владимир пал. Все жители погибли.
Великая княгиня, и невестки, и внуки –
Все сгорели на полатях в соборной церкви.
Сыновья убиты. И вся земля Владимирская впусте
Лежит, как и рязанская земля.
А сам великий князь еще, быть может,
Не знает о судьбе своей столицы.
Отправился он войско собирать.
Повсюду кровь... А что же будет дальше?
Насытится ли хищник этой кровью?..
Так размышлял Кирилл, когда увидел,
Что возле речки Сити снег подталый
Усеян густо мертвыми телами.
И жители поведали ему,
Что бился здесь с татарами недавно
Великий князь владимирский, Георгий,
С дружиною отважною своей.
И что из русских ни один не спасся.
И отыскал епископ тело князя.
Недвижные глаза глядели в небо,
И в них стояла талая вода.
И залился слезами добрый старец,
И вспомнился ему тот пир осенний,
Пророчество гонца о смертной чаше
И княжеские гордые слова.